глава 10.
«Тайна перстня»
Драко поежился – пронизывающий осенний ветер кружил в вихре танца желтые листья, разбрасывая их в разные стороны. Капли дождя, стекающие с небольшого навеса беседки, уже давно образовали небольшую лужицу около уступа, на котором примостился белокурый юноша. Глядя на расплывающиеся в ней идеальные круги, Драко почувствовал, как его сердце наполняется тоской и печалью. Перед глазами тотчас же появились воспоминания из детства: маленький мальчик, пользуясь отсутствием отца в доме, бегает по лужам, кричит от восторга, прыгая из одной в другую. Потом мягкие руки его матери подхватывают Драко и несут в поместье, голос ласково ругает за испачканную мантию и сырые башмаки. Антон, их призрак-камердинер, неторопливо качает головой и плывет за сухой и теплой одеждой. Уже переодетый, Драко сидит около жаркого камина, выставив вперед маленькие ножки, и пьет горячий лепестковый отвар, сжимая тоненькими пальчиками весело напевающую какую-то песенку чашку. Удивительно, но его отец никогда и ничего про это не знал – злобные призраки их поместья всегда немного жалели Драко, предпочитая не заикаться о его маленьких шалостях. Тем более, что тот никогда не мог позволить себе чего-нибудь лишнего, зажатый холодными правилами и уставом дома Малфоев. Поэтому маленький Драко всегда с нетерпением смотрел в окно, провожая взглядом удаляющуюся фигуру отца, и снова выбегал на улицу, пересчитывая огромные, по его мнению, озерца, прыгая из одного в другое. Хлюп, хлюп…
Хлюп. Большая капля дождя упала в лужу и прервала воспоминания Драко. Малфой машинально снял с лица налипший листок клена и бросил его в воду. Желтое пятнышко поплыло по ней, смешно поворачиваясь по кругу от сильных порывов ветра. Драко снова задумался. Его жизнь походила на этот листочек клена – он плыл по течению, послушно следуя заданному курсу почти всю свою жизнь, изредка прибиваясь на некоторое время к маленьким островкам. Они позволяли ему просохнуть и отдохнуть, даря небольшие лучики еще теплого солнца, но потом ветер снова безжалостно швырял его в мутную воду, унося все дальше и дальше. Много ли у Драко было в жизни таких островков? В детстве маленький мальчик кружил около своей матери, пытаясь прибиться к ласковому берегу точно также, как и этот маленький желтый кленовый листок к его ботинку. Но холодный ветер отцовского равнодушия не подпускал Драко к материнскому острову, заставляя только молча тянуть руки к недоступному берегу. Мальчик смирился и поплыл дальше, отчаянно выискивая глазами место причала. Прошло много времени, прежде чем на его пути встретились два островка. Ветер надежд прибил его к первому, даря уют и спокойствие его душе, здесь он узнал новое чувство – любовь. Нет, не материнскую и не отцовскую, а собственную страсть к любимому человеку, ее печали, тревоги и радости. Он надеялся, что останется здесь навсегда, обретя, наконец-то, свою мечту любить и быть любимым. Но теплый ветерок, исходивший с вершин его островка, внезапно похолодел, аккуратно сдувая исполненный надеждами листочек жизни Драко в маленький пролив между двумя берегами. Гермиона и Гарри. Драко имел возможность переплывать от берега к берегу, чтобы немного погреться в лучах их любви друг к другу, но осознание невольной жалости к самому себе снова гнало обратно в прохладную воду. Белокурый мальчик уже решил, что будет вечно находиться в уютной по-своему гавани, он боялся уплыть отсюда – неизвестность пугала его. Но стихия вдруг сжалилась над ним – около двух островков чуть вдалеке появился третий. Драко долго не решался, стоит ли плыть к нему, его сомнения сводили его с ума, лишая покоя и днем, и ночью. И он решился – очень осторожно, постоянно оглядываясь назад, дрожащий листик плыл к неизвестному берегу, надеясь, что это последний причал. Выдыхаясь из последний сил, он почувствовал, как горячий ветерок с островка подхватил его и бережно уложил на горячую поверхность, окутав ласковым одеялом любви и заботы. Иногда Драко задыхался от нестерпимой жары этого острова, испуганно бросался воду, но всякий раз возвращался назад – боязнь потерять этот берег навсегда лишала его рассудка.
Драко молча наклонился и вытащил желтый листок клена из лужицы
- Мы с тобой похожи, не так ли? – он тоскливо усмехнулся.- Оба плывем по течению и надеемся на хорошее будущее.
Желтое пятнышко задрожало в его пальцах и прижалось к ладони, словно пытаясь спрятаться от пронизывающего ветра. Драко чуть сжал его.
- Я хочу, чтобы никакая стихия не унесла меня от Джинни, мы будем страдать, плакать, радоваться и смеяться только вместе, что бы ни случилось.
Драко чуть распахнул мантию и бережно поместил кленовый листик во внутренний карман. Символ клятвы. Только что данной самой себе клятвы. На сердце сразу немного потеплело, и юноша с серебристыми волосами поднял взгляд. Все так же немногочисленные прохожие спешили по делам, изредка возмущаясь несвоевременностью дождя, ветер колыхал небольшие вывески на дверях магазинов, распугивая редких птиц. И только одинокая фигура привлекла внимание Драко, заставив невольно вжаться в лесенку - к дому Поттеров неторопливым шагом, зажав в руке свернутую мантию, направлялся Альбус Дамблдор.
ПОТТЕР!
Гарри стоял около камина и, не отрываясь, смотрел на мать. Он стискивал руки и кусал губы, чтобы не броситься к ней, не обнять и не поцеловать. Мама. Гарри произносил это слово часто, прислушиваясь во сне к ее всегда такому разному голосу, он говорил с ней после сражения за огненный кубок, когда Волдеморт снова восстал, шептал его, глядя на маленькие двигающиеся фигурки в его фотоальбоме. Мама. Время словно издевалось над Гарри, жестоко и несправедливо наказывая за проделанный путь – он не мог произнести это слово вслух и был обречен стоять около кресла, сглатывая слезы душившей его грудь тоски. Мама. Лили уже отвернулась от него и грустно смотрела на пламя камина. Ее лицо, такое всегда приветливое и улыбающееся на фотографиях, выглядело печальным и изможденным, словно что-то терзало ее душу. Руки медленно комкали небольшой платочек, изредка похрустывая пальцами. Раздался небольшой хлопок – в середину комнаты аппарировал запахнутый в плащ человек.
Лицо матери Гарри сразу же просветлело:
- Джеймс! – она подошла к промокшему человеку и нежно обняла его.
Отец. Кровь застучала в висках Гарри, он инстинктивно сжал ее руками, на секунду распахнув плащ-невидимку. Но родители его не увидели – Лили помогала стаскивать с Джеймса промокшую одежду.
- Есть новости? – озабоченно спросила она, принимая плащ из его рук.
- Нет, Лили, пока в Министерстве ничего определенного не говорят, - голос отца выглядел расстроенным. – Во всяком случае, в ближайшее время мы вряд ли что узнаем о нем. Авроры с ног сбились в его поисках, говорят, что он прячется где-то на побережье Франции, хотя и это только предположения и слухи.
- Джеймс, я не смогу чувствовать, что ты в безопасности, пока он на свободе, - глаза матери наполнились отчаянием. Она молча присела на спинку кресла, в котором устало растянулся отец Гарри, и положила ему на плечо свою голову.
О ком говорили его родители, и кого так боялась Лили? Гарри начал лихорадочно перебирать в уме имена, знакомые ему не понаслышке: Вольдеморт еще не собирал армию Пожирателей Смерти, Питер Педдигрю пока был на стороне Поттеров, а Люциус Малфой – извечный враг Джеймса по Хогвардсу – никогда не скрывался от него. Что же было такого, чего Гарри известно? Он внимательно вслушивался в беседу родителей, не замечая, как ноги стали уже ватными от долгого стояния на одном месте.
- Это всего лишь угрозы, - Джеймс улыбнулся. – Я прекрасно знаю, что он на это не способен.
- Он был в ярости, его разум помешался, а ты не хочешь замечать очевидных фактов, - Лили рассерженно подняла голову.
- Лили, давай не будем начинать все снова, - Поттер-старший ласково улыбнулся и взял ее руку. – То, что он наговорил в тот вечер, всего лишь слова отчаянного влюбленного.
- Он пытался тебя убить! – У Гарри свело дыхание. – И может попытаться сделать это еще раз…
- Я абсолютно уверен, что он здесь не причем, - в голосе Джеймса появились чуть заметные нотки раздражения. – Что мы знаем вообще? В таком состоянии можно наговорить черт знает что и потом забыть, но чтобы в тот же вечер пытаться отравить меня - это уж слишком глупо. Я вообще не понимаю, чем думают авроры. Северус скрывается только по одной причине – чтобы не быть осужденным за преступление, которого не совершал. И как только настоящего преступника поймают, он вернется обратно.
- Ты так думаешь? – Лили с удивлением подняла брови.
- Послушай, милая, мы с тобой прекрасно знаем Северуса – его вечно раздраженный характер, обиды на весь окружающий мир, не проходящее юношеское чувство к тебе, - уверенно ответил Джеймс. – Но это вовсе не повод, чтобы лишить жизни человека – Снейп никогда не сделает этого. И, если понадобиться, я первым протяну ему руку помощи.
По глазам матери Гарри понял, что она немного успокоилась. Лили задумчиво накручивала на пальцы все еще влажные волосы мужа, который с удовольствием растянулся в тепле домашнего очага. Со стороны все походило на спокойную домашнюю идиллию, и только невидимый им Гарри хмурил брови, пытаясь найти ответы на свой вопрос: почему он никогда не слышал ни от кого, что Снейп подозревался в попытке отравить его отца? И кто же тогда это был, если Северус невиновен? Скромное кашлянье невидимого домового эльфа напомнило Лили, что ужин уже приготовлен, Гарри, тихо переступая затекшими от долгого стояния ногами, осторожно направился за ними и вошел в небольшой обеденный зальчик. Комната была очень уютная, располагая к трапезе теплым голубым свечением высокого потолка и мягким красноватым оттенком стен, на который висели портреты с изображениями незнакомых Гарри волшебников, по очереди вежливо желавшие входящим в зал приятного аппетита.
- В Гринготс-банке тоже неладное, - рассеяно пробормотал Джеймс, усаживаясь на небольшой стульчик рядом с Лили.- Говорят, гоблины хотят сократить ставку по одноразовой выплате компенсаций начинающим колдунам, что сильно ударит по многодетным семьям волшебников, а Министерство, как всегда, отмалчивается. Становимся похожими на магглов…
«Теперь понятно, почему семье Уизли приходилось так тяжело», - Гарри тихонько вслушивался в беседу, стараясь запомнить каждое слово и жест своих родителей. Он потерял ощущение времени и забыл про обещание, данное Драко, вернуться через час.
- Кстати, - Джеймс подвинул тарелку и стал с аппетитом накладывать в нее салат. – Как обстоят дела с Вернонами? Ты пригласила их на обед?
- Это была не самая лучшая идея, - Лили покачала головой.- Ты же знаешь их отношение к нам – они никогда не смогут примириться с нашим миром, любое колдовство выводит их из себя. А сегодня Петуния вообще поклялась не переступать порог нашего дома.
- Но они наши родственники, - возразил Джеймс. – В конце концов, мы можем не использовать свои возможности в их присутствии.
-Это ничего не изменит, дорогой, - грустно вздохнула Лили.- Петуния никогда не любила меня, завидовала всему, что я когда-либо делала. А ее придурок Вернон слишком туп, чтобы противоречить ей. В сознании сестры я всегда останусь ненормальной и странной девчонкой, которая однажды получила письмо из Хогвардса. Она бы отдала все свое богатство, лишь бы меня туда не пустили родители…
- … и мы бы с тобой никогда не познакомились, - глаза Джеймса загорелись лукавыми огоньками. – Я сам с ними поговорю, Лили. Дай им немного времени, уверен, что они изменят свое мнение.
Гарри хотелось броситься к ним и рассказать, как Верноны обращались с ним – в их доме он был на правах половой тряпки, об которую вытирали ноги все, кому не лень. Рассказать, как он спал в чулане с термитами, откуда его выпускали, как собаку, на некоторое время, как его бил их любимый Дадлечка, а они закрывали на это глаза. Как он выполнял роль прислуги в обмен на кусок хлеба, которым Верноны его все время попрекали, как он мечтал о маленьком пирожном в свой день рождения. Как он ходил в обносках, представляя ночами, что прилетит волшебник и подарит ему хотя бы новую футболку. Мечтал, как однажды распахнется дверь и родители заберут его из ненавистного дома на Прайвет драйв. Рассказать, как его запирали в комнате с решетками, лишь бы не пускать в Хогвардс, а на Рождество дарили ему старые носки и платки, вкладывая в них монетку в пятьдесят центов. Как…
Но Гарри стоял неподвижно, лишь стискивая кулаки и зажимая губы, чтобы не закричать. Внезапно левую руку пронзила страшная боль – кольцо сжало палец Гарри и нестерпимо жгло.
- Что случилось? – Гарри поднял голову, словно обращались к нему, но взгляд испуганный взгляд Лили был направлен на Джемса, схватившегося за свою руку – на его левый безымянный палец был надет такой же перстенек.
- Ничего страшного, - Джеймс покачал головой. Боль почти сразу же прошла. – В чем сила этого кольца?
- Я точно не знаю, - Лили грустно покачала головой. – Его подарил мне мой дедушка, почти ничего не объяснив толком. Знаю лишь, что перстень передавался по наследству от отца к сыну, но, поскольку, в нашей семье рождались в основном девочки, дед отдал его мне. Петуния тогда была просто в ярости, увидев его в моем сундучке, и только мама не разрешила ей забрать перстень у меня. Это кольцо каким-то образом связывает ребенка со своими родителями, помогая в самый трудный момент прийти к нему на помощь. Дедушка что-то говорил о том, что перстень нельзя потерять или уничтожить – он всегда возвращается к своему хозяину, если только его не подарить человеку, которого ты искренне любишь. Если с владельцем происходит несчастье, перстень сам отыщет наследника и придет к нему на помощь в сложной ситуации.
Гарри задохнулся от услышанного – значит, это кольцо само нашло его, но почему прошло столько времени? И что значит «сложной ситуации», неужели борьба с Волдемортом не был самым страшным моментом его жизни? Что же такое может произойти еще, чтобы Гарри увидел действие этого перстня?
Зазвучал колокольчик, оповещающий о прибытии гостей.
- Это, наверное, наша соседка, мисс Шульгер, - улыбнулся Джеймс. – Не стоит ее пугать волшебными штучками.
Гарри услышал торопливые шаги своей матери, спускающейся по лестнице вниз, раздался скрип открываемой двери и удивленный голос Лили:
- Да? Вы что-нибудь хотели, сэр?
- Извините, миссис Поттер, - голос Драко пронзил гаррино сознание. – Он очень замерз, у вас не найдется блюдечка теплого молока?
Время! Как Гарри мог забыть! Он начал осторожно спускаться вниз, чтобы никто не услышал его шагов. В парадной стоял бледный Драко и протягивал Лили маленького замерзшего котенка.
- Конечно, молодой человек, подождите немного… - она немного растерялась и направилась обратно в обеденный зал.
Драко отчаянно вглядывался в пространство в поисках Гарри.
- Поттер, черт тебя подери, пора убираться отсюда, - нервно прошептал Малфой. – Если ты меня слышишь…
Только сейчас Гарри осенило, что связь с братом была заблокирована. Он осторожно проскользнул мимо Драко, тихонько стукнув по плечу.
К беседке, Малфой.
Драко выскользнул из дома и побежал за невидимым ему Поттером, не обращая внимания на брызги луж под ногами. Гарри тихонько схватил его за спину и затолкнул под плащ.
Что за шоу, Малфой? Какого черта тебе понадобилось устраивать представление?
Но Драко уже не отвечал – он быстро достал из кармана хроноворот и сразу же начал перечислять цифры. Гарри машинально отвел голову, чтобы посмотреть за спину Малфоя и увидел профессора Дамблдора. Тот на секунду остановился и посмотрел в их сторону, после чего пространство под зажавшими хроноворот ладонями двух братьев искривилось и понесло обратно назад.
Снейп с удовольствием откинулся на спинку стула – никто из старшеклассников Гриффиндора, в отличие от его факультета, не справился с его контрольным заданием. ДолгопПупс умудрился сделать восемь ошибок из девяти заданных вопросов, а всезнающая Грейнджер перепутала дозы циркония и желчной травы, что дало профессору зельеделия возможность поставить ей вместо «превосходно» просто «хорошо». Единственным, что испортило ему радость и предвкушение завтрашних огорчений Гриффиндорцев, был черный ворон, бросивший на стол небольшую записку.
Дорогой Северус!
Не могли бы вы подняться в мой кабинет и обсудить кое-какие события?
Дамблдор.
Снейп с отвращением посмотрел на часы – стрелки уже показывали «давно пора спать». Он накинул на себя черную мантию и вышел из подземелья, ругая про себя отвратительную привычку директора решать вопросы на ночь глядя. Хогвардс уже спал, картины сонно высказывали свое неудовольствие, когда профессор зельеделия громко, по их мнению, шагал в направлении кабинета Дамблдора.
- Минус пять баллов, Ровенкло, - не останавливаясь прошипел Снейп. Звуки около кабинета трансфигураций стихли – какая-то влюбленная парочка этого факультета не смогла выяснить свои отношения днем.
Корзина печенья.
Статуя медленно отъехала в сторону, открывая проход на винтовую лестницу. Войдя в кабинет, Снейп увидел расстроенного чем-то Дамблдора и сверлившего его взглядом Шизоглаза Хмури. Они оба молчали, видимо обдумывая какую-то сложившуюся ситуацию.
- Проходите, Северус, - Дамблдор рассеянно показал на свободное кресло. – Я думаю, что знакомить вас нет необходимости.
- Чего ему нужно, профессор? – Снейп злобно засверкал глазами. В его жизни этот человек занимал не самое лучшее место, приводя в бешенство только при одном упоминании.- Его, наконец-то выгнали, и он пришел просить работу?
- Не совсем верно, профессор, - подчеркнуто пренебрежительно ответил Хмури. – Я здесь по другой причине, и вас она тоже касается.
- Тогда потрудись, Аластор, объяснить, какого черта я должен пожертвовать своим сном, чтобы послушать твои очередные маниакальные бредни, - Снейп демонстративно достал волшебную палочку. – Тебе помочь развязать язык?
Дамблдор тихонько похлопал ладонью по столу, что на несколько секунд оторвало ненавистные взгляды Снейпа и Хмури друг на друга.
- Я полагаю, Северус, что нам действительно придется выслушать Аластора, - директор внимательно посмотрел на Снейпа. – Он сообщил мне это еще утром, однако я посчитал необходимым обсудить этот вопрос всем вместе.
- Так вот, мистер Снейп, - Хмури достал из кармана смятую газету с заголовком «Похищение века». – Я полагаю, что ученик вашего факультета имеет отношение к исчезновению «НЕКРОНОМИКОНА».
В кабинете повисла тишина. Прошла минута, прежде чем Снейп злобно расхохотался.
- Ты с ума сошел, Хмури, твоя работа в отделе Авроров окончательно затуманила твой беспомощный рассудок.
- Я сделаю вид, что не слышал твоих комментариев, дорогой Северус, - Хмури высокомерно посмотрел на профессора зельеделия. – Имя Норманн Гарт тебе что-нибудь говорит?
Улыбка тот час же слетела с губ Снейпа, и его лицо передернуло.
- Так вот, - продолжал Хмури. – Мистер Гарт любезно сообщил нам, что ученик вашего факультета приходил к нему недавно и просил предоставить в его распоряжение эту книгу. Я не утверждаю, что именно он похитил «НЕКРОНОМИКОН», но, согласитесь, очень странно, что в эту же ночь из здания министерства пропал экземпляр.
- Аластор, она не покинула здания Министерства, тебе это известно, - Дамблдор нахмурил брови. – Юный колдун не мог просто так дотронуться до нее, твоя неусыпная бдительность…
- … бдительность? – Хмури взревел и вскочил с диванчика.- Магглов превращают в зомби, восставший с того света котенок – тебе этого мало, Альбус? Если колдун смог дотронуться до единственной страницы, что не позволяет ему раскрыть книгу?
- Чего ты ждешь от нас, Аластор? – Дамблдор внимательно посмотрел на него.
Хмури снова сел в кресло и невозмутимым тоном произнес:
- Я допрошу всех учащихся факультета Слизерин и, если почувствую ложь, служба Авроров произведет арест до выяснения обстоятельств.
Дамблдор перевел взгляд на Снейпа, словно задавая молчаливый вопрос. Тот презрительно осмотрел с ног до головы Шизоглаза и с угрожающим видом двинулся в его сторону.
- Послушай, что Я тебе скажу, Аластор, - переходя на низкий шепот произнес Снейп. – Ты даже близко не подойдешь к моим студентам, не хватало еще, чтобы ты испортил им жизнь, как когда-то сделал это со мной. Ты готов был скормить меня дементорам только из-за того, что кто-то подлил Поттеру в лимонный сок аганитовый настой. Мне пришлось скрываться несколько лет, прежде чем случайно, подчеркиваю, случайно было обнаружено, что Джеймса пытался отравить Люциус. Вернувшись, я услышал пару жалких извинений твоих коллег, к которым ты не счел нужным присоединиться…
- Северус! – Дамблдор чувствовал, что Снейп задыхался от ненависти к Хмури. – Это сейчас не главное.
- Не главное? – Снейп бросил на директора быстрый взгляд.- Посмотрите на него, профессор Дамблдор. Выживший из ума Аврор пытается свалить вину бездарных подчиненных, прошляпивших книгу, на ученика моего факультета!
- Мне наплевать, что там говорил этот Гарт, - Снейп снова повернулся к Хмури и буквально прожигал того яростью своих глаз. – Его слова немногого стоят и тебе, Аластор, это известно. И, пока я являюсь деканом факультета, ты и близко не подойдешь к моим студентам без существенных доказательств и письменного разрешения Министерства. Думаю, Уизли тебя и слушать не станет, когда узнает, на чем строятся твои догадки, не так ли? Но если ты попробуешь действовать в обход, как в прежние времена, я приложу все усилия, чтобы твои самые отвратительные кошмары стали реальностью.
Взгляды Хмури и Снейпа сошлись в одной точке, словно противники оценивали свои силы перед предстоящей дуэлью.
- Если выяснится, что ты прикрываешь возможного преступника, - процедил Хмури, - я исполню свою самую заветную мечту – носить тебе газеты в Азбакан.
Снейп развернулся к Дамблдору и, покачав головой, спокойны тоном произнес:
- Боюсь, у него нет разрешения на допрос, профессор. И объясните своему другу, что прежние аврорские привычки он может оставить у себя дома. Как декан факультета, я не позволю мистеру Хмури разговаривать с моими учениками до тех пор, пока он не предоставит необходимые для этого документы.
- Вы можете быть свободным, Северус, - Снейпу показалось, что Дамблдор посмотрел на него с некоторым восхищением. И тот, подождав, пока профессор зельеделия выйдет из кабинета, добавил, обращаясь к Хмури. – Боюсь, Аластор, что мне придется занять позицию моего коллеги до появления более веских причин для разговора со студентами. А пока давай-ка выпьем чаю, у меня появились кое-какие соображения по всему происходящему.
В кабинете профессора Дулиффа стояла идеальная тишина – с того момента, как Драко и Гарри вернулись, никто не произнес ни слова, лишь Рон упавшим голосом поинтересовался, удалось ли им увидеть Джеймса и Лили. Но ни Поттер, ни Малфой даже не повернули голову в его сторону и уселись с потерянным видом на предложенный Майклом диванчик. Дулифф тихо заварил в небольшом чайничке лимонный чай и аккуратно разлил в стаканы, чтобы хоть как-нибудь согреть дрожащих от холода студентов – в своем кабинете применять магию он категорически воспрещал. Рон отчаянно переводил взгляды с Гарри на Драко уже несколько минут, но те молчаливо уставились в пол, словно не замечая ничего вокруг.
- Думаю, что Гарри хочется побыть одному, - мягкий голос Майкла нарушил тишину кабинета. – Рон, Драко – давайте немного прогуляемся, я слышал, что существа из кухни (эльфы?) умеют неплохо готовить сливочный пломбир, как раз то, чего мне не хватает в волшебном мире.
Рон нехотя поднялся, понимая, что в словах профессора Дулиффа присутствует здравый смысл – Гарри действительно нужно собраться с мыслями. Уизли дернул за плечо Малфоя, но Поттер удержал поднимающегося с диванчика Драко. Рон молча вздохнул и, сделав кислую мину на лице, побрел за Майклом, рассказывая, как быстрее всего добраться до кухни Хогвардса.
Драко допил чай и со звоном поставил стакан на столик, чем заставил брата невольно вздрогнуть и поднять лицо. Малфой прекрасно знал это выражение – полностью отсутствующий взгляд говорил о полном отчаянии и душевных муках, терзавших Гарри изнутри.
Поттер, пообещай мне, что больше никогда не будешь возвращаться в прошлое и пытаться увидеть своих родителей.
Я был рядом… Понимаешь, Драко? Я чувствовал их, видел их лица, ощущал тепло бесконечно преданных друг другу сердец… Они разговаривали…
Драко повернул рукой лицо брата и холодной рукой вытер проступившие на его лице слезы.
Гарри, не надо. Я не должен был… Я не имел права так с тобой поступать.
Нет, Драко. За тот час, что мы были вместе, я узнал своих родителей, словно прожил с ними всю жизнь. Но я больше никогда не вернусь в прошлое, пусть мои родители останутся в памяти такими, какими их сегодня запомнил…
Драко опустил голову.
Мама рассказала мне, то есть отцу, про кольцо – теперь известно, как оно у меня появилось. И хочу выяснить, связано ли это с похищенным «НЕКРОНОМИКОНОМ». Не возвращай пока Джинни хроноворот - я вернусь в прошлое, чтобы узнать, кто украл книгу…